Письмо от Анфисы Ивановны Русских Людмиле Гениевне Ухановой
3 июня 2010 г.
Дорога в Липовку
Ну, вот и пролетел тот долгожданный день – 22 мая 2010 года. Не знаю, с чего начать. Короче – после всяких волнений, звонков, мыслей – мы в Липовке.
«…Здесь не мычит коровушка, и рожь давно не сеяна…» Вместо ржи – сосенки по всему полюшку, и довольно они подросли.
Въезжаем – и что же мы видим?
Стоят (на том же месте, где и в те годы) Прокоп, Вася и Галя Слободины, Кличников и Костя Перевозчиков из Ижевска плюс мы. Всего семь человек! Как это было перенести?
Видимо, сказалось, что 1) перенесён Родительский день, 2) Прокоп не дал объявление в газету, 3) многовато больных, 4) некоторые не сочли нужным… Силом милому не быть…
Ну, постояли, потоптались всемером. Давайте, говорю, полог расстилать, пироги с калиной выставлять (кстати, я нынче их 30 штук состряпала, и Галя Слободина сказала, что очень понравились). Ну, дело, конечно, не в них. Тут всего хватало.
Только уселись, подъезжает машина, а там Нюра Ефимьина с Ижевска (Перевозчикова Анна Яковлевна) и её старшая сестра Валя с Москвы. Шофёр их – с Вятских Полян, племянник им (отец его – папин друг).
Что тут было! Так как я к тому времени была «весела». Я забыла, что кто-то не приехал – для меня этой встречи хватило! Я подбегаю, заглядываю в машину, кричу: «Валя! Аннушка!» А Валя мне: «Ты кто?» - «Фиска! – говорю. – Фиска!»
Жили-то мы в Липовке наискосок, и эта Валя уехала в Москву 12 лет, а я 15. Её увезла эвакуированная женщина, как бы в няньки, усыновила её. Она говорит: «Я счастливо очень прожила жизнь. Закончила техникум, проработала всю жизнь на фарфоровом заводе, вышла замуж. Муж умер в том году. У меня своя квартира. Я, мол, конечно, больше не приеду из-за здоровья».
Нюра говорит, что ноги болят. Проработала на заводе, живёт с семьёй сына, и в Ижевске ещё дочь. А вот у Вали я о детях не спросила.
Вот десять человек мы и отметили «День Липовки», подышали необыкновенным воздухом, сходили на наши участки-огороды.
Валя садиться не могла, всё стояла, опершись на палочку. А мы с Нюрой (она называет себя Аня) попели, я даже поплясала под частушки.
Да, что интересно, к нашей компании подъезжает машина – отец с дочкой. Она, видимо, студентка Ижевского муз.училища, записывает фольклор. Когда-то они жили в Ягуле, сейчас в селе Кизнер. Что интересно – в руках у неё книга наша «Есть такая деревня - Липовка». Я даже не спросила, откуда она у неё.
Прокопа её отец сразу узнал.
Ну, петь у нас некому, Галя не поёт, у Прокопа настроения нет, всё о Зине говорит – как там она одна. Ну, я немного попищала, Нюра подтягивала. Если бы Прокоп в настроении был, выпил бы нормально, попели бы мы с ним. Отец этой девочки всё записывал на камеру и попросил мой номер телефона, чтобы она к нам приехала, и я напела ей старые песни, которые есть в книге. Но пока она не звонила…
Было весело. Мы с Нюркой всё обнимались – «тут уж пошли разговоры, тут уж пошла болтовня, вспомнились прежние ссоры, ссоры, конечно, любя».
«Аннушка, помншь, ты меня травила «Яшка, Дунька»?»
Смеётся.
Я бабке раньше жалуюсь, а она говорит: «Это у неё отец Яшка, а наш дед – Яков Петрович». (Ухват у неё).
Вот так и прошла наша встреча. Рылова обещалась, звонила утром: «Можно, мол, немного опоздаю. У нас труба от бани полетела, а надо обязательно наладить и помыться, т.к идём на юбилей…»
Ну вот – у кого что. Ну ничего, переживём.
После Липовки вечером звонит дочь из Тюмени, спрашивает о тебе. Я говорю, не приезжала. «Ну вот, зря оклеивали в комнате!» Посмеялись, конечно.
Дня за два до Троицкой субботы ездили на кладбище, папе и Зине таблички новые заказывала, цветы купили. Правда, от дороги очень заросло, так как почти у лога могилки наши. Надо будет вырубить поросль, лес такой большой уже, некоторые деревья падают.
Побывала на могилке дяди Васи, Анны Елисеевны (правда, отчество не проставлено, но постараюсь дописать, т.к. это я когда-то написала «Копанева Анна, д. Липовка»). Потом у Зины П. спросила, она сказала «Елисеевна».
От Павла Васильевича ничего нового нет. А ездил каждый год…
Буду читать твоё письмо и с ним буду жить, как вроде ты рядом, и мы только что вместе были с тобой.
Твоя тётушка (хоть и троюродная, но всё же, хоть чуток, своя кровинушка).
Ответ Людмилы Ухановой А.И. Русских
8.06.10
Здравствуйте, мои дорогие тётушка Фиса и Валентин!
Низкий поклон Евдокии Яковлевне!
Фисонька, письмо твоё получила, большое спасибо за подробный отчёт. Я как будто побывала у вас, всё представила, всё узнала.
Очень жаль, что в этот год было так мало народу в Липовке. Все как будто, получив книгу, успокоились – теперь Липовка всегда с ними в доме – в виде книги. Жаль, что старушки-сёстры, приехавшие специально - одна даже из Москвы, не увидели достаточно много народу. Но, надеюсь, что ты, Фисонька, смогла создать им соответствующее настроение, раз вы даже пели. Да и пройтись по местам «боевой славы» - тоже приятно, волнительно.
Одна из этих сестер – которая из Москвы, мне звонила, попросила книгу. Я ей послала. Но прежде чем послать, я нашли её и сестру в книге. И оказалось, что я переврала их отчество. У дяди Саши в родословной было написано об их отце, потом о Дмитрии, потом перечислены дети Якова. А я решила всех привести к единой форме – написать с отчествами, и тут этот Дмитрий мне подвернулся, и я написала дочерей Якова - Дмитриевнами. Когда я это обнаружила, мне стало стыдно посылать такую книгу. Я переделала страницу, напечатала её, вложила в книгу и только тогда с извинениями выслала. Валентина Яковлевна спросила по телефону, сколько это стоит, я написала, что за свою ошибку ничего не возьму. Тогда она прислала мне большую коробку конфет и приглашала в гости. По телефону мы разговорились, я сказала, что родилась в Вятских Полянах, но сейчас там у меня нет никого, кроме деда на кладбище, приехать не к кому чаю попить. И она мне дала адрес своего племянника – на всякий случай.
И вот, видимо, она решила приехать в Липовку, почитав книгу. Кстати, у её племянника книга есть. Надо же – всю встречу она простояла, не могла садиться, видимо, болеет. А приехала – так хотелось увидеть родные края! Да, очень жаль, что мало народа было. Она, наверное, очень расстроилась и разочаровалась.
Теперь по поводу девушки из Ижевского музучилища. Она мне звонила - Катя. Катя была в Ягуле на прошлой Троице и услышала липовские песни. А поскольку им тоже надо собирать фольклор (как и я в студенческие годы собирала), то она заинтересовалась и обратилась к Михаилу Ивановичу (руководителю коллектива), чтобы он дал ей песни. Он не дал, а взял ещё с неё слово, что она не будет использовать эти песни.
Я ей тогда ответила, что отдала все песни на диске ему и не стану вмешиваться в их отношения. Я этих песен не сочиняла, я не автор, никаких авторских прав не имею, поэтому запрещать или разрешать не могу.
Тогда Катя сообщила, что у её преподавательницы была наша книга, кто-то дал почитать. И посоветовала ей раздобыть такую. Катя спросила, не ли у меня ещё книг. Я ей выслала. Вот откуда у неё книга. Если ты какие-то песни вспомнишь, то, конечно, напой ей. А она меня просила, думала, что я липовская, что я их когда-то пела. Я объяснила ей, что в Липовке была первый раз в жизни в шестьдесят лет. А надо записывать от «носителей фольклора», то есть от людей, живших в этой местности. Так что ты подходишь.
Жалко, что в этом году было мало народу.
Знаешь, Фиса, мне кажется, людям чего-то не хватает в этих посиделках. Ведь не выпивать они приезжают. Надо придумать какой-то сценарий. Я уже об этом писала Дусе Слободиной, она всё-таки в самодеятельности участвует, активная. Но она ничего мне не посоветовала, не написала.
Может, заранее приехать кому-нибудь, оборудовать типа сцены (просто огородить, шарики повесить). Заставить каждую семью спеть свою любимую песню. Помнишь, как Слободины в прошлом году лихо спели «Карие глаза»! Можно соревнования какие-нибудь устроить – верхний конец Липовки против нижнего – кто больше частушек знает. Какой-нибудь приз приготовить вроде тех же надувных шариков. Ну, надо подумать, посоветоваться.
А Прокоп, конечно, упущение сделал – не дал объявления. Ведь народ не весь знает церковные праздники – когда какой, а тем более из-за Николы Летнего субботу Родительскую перенесли на 16-е. Может, кто-то и приезжал 16-го? Ну, ему можно простить, на нём теперь всё хозяйство, уже вскружился, наверное. Ведь Зина ничего не видит.